Текст статьи
При всём разнообразии исследований творчества Ф.М. Достоевского, его художественного мира, многие аспекты его поэтики требуют длительного углублённого анализа. «Бесы» Ф.М. Достоевского по праву считаются злободневным романом. Это произведение — «роман-пророчество» так как на страницах его отражено философское осмысление социального и духовного кризиса России. Безусловно, творчество Достоевского само по себе проникнуто эсхатологизмом. Под эсхатологией мы понимаем учение о конечных судьбах человека и всего сущего мира в «вечности». Писатель стремится к решению «вечных вопросов», осмыслению самобытных личностей, носителей своей «идеи».
Стоит начать с того, что такое миф. Миф - (от греческого μῦθος- предание, сказание), повествования о богах и героях, передающие представления людей о мире, его происхождении и т.д. Он являлся основой общественного и человеческого сознания, религии, искусства, литературы, правопорядка. Ф. М. Достоевский, к творчеству которого мы обратимся в данной статье, создал «авторский» миф. Как литературный жанр он является логическим продолжением, развитием тенденций мифологического романа. Как и миф архаический, авторский миф создаёт определённую картину мира. В романе он играет роль динамичной структуры, диалогически взаимодействующей с текстом самого романа. При этом миф не составляет основную сюжетную линию произведения, почти никогда нельзя отследить от начала до конца структуру мифологического «скелета».
Таким образом, романы писателя не являются переложением мифов. В них встречаются сквозные мифологические сюжеты, порой с трудом усматриваемые между строк. Здесь можно говорить о жертвенных мифах, эсхатологических, а также о мифопоэтике снов. Статья посвящена мифу Николая Ставрогина, образу которого писатель уделяет особое внимание. Фамилия персонажа в переводе с древнегреческого означает «крест». Безусловно, Ф.М. Достоевский выбрал такую фамилию неслучайно. Она намекает на неоднозначность образа героя. Николай Ставрогин - «Принц Гарри», красавец и идейный вдохновитель. Его любят и желают женщины, но, в то же время, он - человек увядающий, обречённый. Его судьба - миф, на разгадку которого вы положите все свои силы, но в конечном итоге так и не поймёте его истинной сути. Закрученный в «вихре обстоятельств», как говорит о происходящем сам писатель, Ставрогин претерпевает различные метаморфозы, приводящие, в конце концов, к суициду героя. Впервые мы встречаем имя Николая Ставрогина во второй части романа. Достоевский называет его «принцем», по той причине, что с детства он ни в чём не нуждался. Любящая его Варвара Петровна Ставрогина положила массу времени и денег на воспитание сына. Однако в момент колоссального подъёма, когда все двери были перед ним открыты «Наш принц вдруг, ни с того ни с сего, сделал две-три невозможные дерзости разным лицам, то есть главное именно в том состояло, что дерзости эти совсем неслыханные, совершенно ни на что не похожие, совсем не такие, какие в обыкновенном употреблении, совсем дрянные и мальчишеские, и чёрт знает для чего, совершенно без всякого повода» [3, с. 847.] Так начинается глава «Принц Гарри», знаменующая начало долгой истории о том, кто же такой Николай Ставрогин. Накамура Кэнноскэ , ссылаясь на черновики Достоевского, в которых он прямо указывает на исключительность интеллектуальных способностей и падший характер Ставрогина, характеризует персонажа как псевдогероя, человека-маску, мертворожденного ребенка. «Возвратившись в свой родной город, Николай Ставрогин предпринимает попытки сбросить с себя эту безвкусную маску героя, которую он носил так долго. Он не герой, но все считают его за героя — это противоречие вызывает в нем душевный разлад, служит источником печали и страданий. Он стремится к тому, чтобы избавиться от грима. На протяжении текста романа отношения между Ставрогиным и окружающими его людьми неоднократно трансформируются, обожание сменяется неприязненностью, что является следствием того, что он пребывает в состоянии отчаянных поисков себя.»[6, с. 273-274.]Восхваляет его Пётр Верховенский, желая видеть в нём человека, способного вести за собой толпы. Кириллов и Шатов также преисполнены ожиданиями великих свершений. Они бережно хранили в своей душе светлый образ «героя», они и сейчас рассчитывают на то, что он снова продемонстрирует им свои непревзойденные качества. В ответ на это лицо Николая искажается, и он бросает; «Почему все ждут от меня чего-то, чего от других не ждут?» [ч. 2, гл. 3 с.274] Действительно, разве могут они предполагать, что их прекрасный «принц» способен холоднокровно расправиться с невинным человеком? Он хочет избавиться от Марии, брак с которой был нужен ему лишь для того, чтобы продемонстрировать товарищам свое «геройство». В руках Ставрогина судьбы многих героев принимают ужасающий оборот. Ставрогин не может быть связанным с другими. Он не может избавиться от своей «непричастности», а потому любая встреча для него — лишь «мгновение». С кем бы его ни свела судьба, он не подпускает к себе никого. Ставрогин не способен любить, а это —черта, за которой человек перестаёт быть живым.Ставрогин несколько раз признается, что он вовсе не такой герой, за которого его принимают. Он честно говорит Кириллову, что он — «никчемный характер». Он изо всех сил пытается сказать, что хочет избавиться от своего высокого и даже мистического образа, что он — человек незначительный и низкий.[6, с. 275.]Глава «У Тихона» завершает историю Ставрогина. Она написана затем, чтобы развеять ложные представления героя о себе и обрести свое «я». Именно в этой главе обличается одержимость Николая. Ранее он не признавал свою бесноватость. На исповеди же, что уже само по себе поразительно, Ставрогин признаёт, что его преследует бес и уже давно. Так он объясняет странную и резкую перемену в себе. В нескольких записках, напечатанных Ставрогиным, рассказывал он в подробностях о сущности своей и всей её низости. Но и здесь, хотя он и делает попытку обнаружить свою истинную сущность, хорошо видна напыщенность и желание приукрасить себя. Оправдывая странное поведение, он писал: «Всякое чрезвычайно позорное, без меры унизительное, подлое и, главное, смешное положение, в каковых мне случалось бывать в моей жизни, всегда возбуждало во мне, рядом с безмерным гневом, неимоверное наслаждение» [ч. 2 гл. 9. с. 644]. Ставрогин не может избавиться от демонстрации своего «геройства». Однако геройство его составляют ужасные поступки, которые другой человек назвал бы вопиющим преступлением. С упоением он рассказывает о свершённых «геройствах», не задумываясь, признаётся в убийствах, в разврате. Однако, к его удивлению, ничего кроме ненависти, при этом к самому себе, не возникает в душе героя. Бежать от преступлений Ставрогин не собирался, напротив, сам хотел в нужный момент обнародовать записки. Хотел ли он наказания? Возможно, но был уверен, что предъявить ему нечего: «Я знаю, что юридически я, может быть, и не буду сильно обеспокоен, по крайней мере, значительно; я один на себя объявляю и не имею обвинителя» [ч. 2, гл. 9, с. 655].Достоевский неоднократно сравнивает Ставрогина с лермонтовским Печориным, но аналогию можно провести и со Свидригайловым, героем романа «Преступление и наказание». Писатель наделяет его порочностью, злобой, жестокостью и хладнокровием. Как и Ставрогин, он считает свою жизнь скучной. Свидригайлов пребывает в подобном Николаю состоянии отрешённости от мира. Смысл жизни потерян, куда двигаться дальше — неизвестно. Особенное сходство между героями мы находим в умении выставлять себя тем, кем они не являются. Оба они умеют казаться порядочными, отзывчивыми, заинтересованными в ком-то кроме себя самих. Самоубийство Ставрогина — это самоотрицание, вызванное желанием избавиться от своего бытия. К такому же приходит и Свидригайлов. Доведённые почти что до безумия герои находят выход в смерти.Неоднозначность личности Ставрогина позволяет говорить о нём как о герое-маске. Подобного рода герои вводятся прозаиками и поэтами с целью максимально погрузить читателя в размышлении о собственном «я». Читатель получает возможность примерить маску на себя. Герои-маски представляют собой совокупность положительных и отрицательных черт, каждые из которых откровенно представлены в тексте произведения. Герой подвергается постоянному анализу со стороны автора, читателя, но прежде всего, он осмысляет самого себя. В своих работах подобные образы рассматривала Л.Я. Гинзбург, В.В. Гиппиус, Д.А. Романов и многие другие. Героя-маску мы можем встретить в лирике А. Блока. Поэт нередко прибегал к введению маски раба. Именно таким героем является Николай Ставрогин. Впервые мы встречаем этот тип персонажа в античной мифологии. Подобные герои встречаются во многих известных произведениях и мифах, как древних греков, так и римлян. По словам С.С, Аверенцева, «самыми известными примерами героя-маски являются Парис, Одиссей, Эдип и др.» [1, с. 435.] В типичном представлении, герои-маски автору неинтересны. Они важны лишь как «приметы времени». В данном случае герой-маска играет роль протагониста. Судьба Ставрогина, Париса, Одиссея и Эдипа выходит на первый план, формируя основную сюжетную линию произведения.В чём же сходство главного героя романа «Бесы» и героев античных мифов? В первую очередь, все они проходят длительный путь, полный преград и искушений. Их жизнь - постоянная борьба с самими собой. Также стоит отметить, что герои находятся в постоянном поиске себя. Они часто прибегают к рефлексии. Герои Гомера и Софокла, безусловно, вершители судеб. Одиссей, будучи царём Итаки, несёт тяжкое бремя виновника в смерти многих доблестных воинов, верой и правдой, служивших ему. Парис повинен в начале Троянской войны, унесшей жизни тысяч людей, в том числе его брата Гектора и царя Минелая, оскорблённого похищением его жены Елены. Эдип, пусть и по незнанию, убивает своего отца и становится причиной самоубийства его жены и матери Иокасты. Ставрогин, в свою очередь, подталкивает к самоубийству Кириллова, виновен в смерти Хромоножки. Из-за него страдает Лизавета Тушина. В записках «От Ставрогина» мы узнаём о повесившейся по вине Николая Матрёше, образ которой преследует героя на протяжении долгих лет. Аналогию можно провести и в том, как заканчивается жизненный путь героев. Открывшаяся правда сломила Эдипа и обрекла его на долгие душевные муки. В отличие от Ставрогина он не совершает самоубийство, но предпочитает влачить убогое существование в изгнании, ослепив себя от горя. Смертью завершается и путь Париса. Он погибает от стрелы Филактета в горах в абсолютном одиночестве. Последнее и, по моему мнению, главное сходство героев в том, что они неоднозначны. Образ каждого из них противоречив. Это определяется не только их поступками, но, в первую очередь, характером героев. Чувствуется, что герой как бы «раздваивается». Ярко проявляется двуличие Париса. До того, как он узнал о царском происхождении, юноша даже не помышляет о власти и богатствах. Воспитанный пастухом, он доволен жизнью. Но новый статус развращает его душу. Неоднозначность проявляется и в его поведении: не задумываясь, он вызывает на бой лучшего воина, желая положить войне конец, но трусит и прячется за спиной Гектора, как только Менелай заносит оружие над его головой.
Исследователь Достоевского К. Мочульский пишет: «Ставрогин величайшее художественное создание Достоевского. В семье “сильных людей” (князь Валковский, Раскольников, Свидригайлов, Ипполит, Кириллов, Версилов, Иван Карамазов) он сильнейший; образ «силы непомерной[7, с. 451-452 ]. Это человек нового эона, тот—человекобог, о котором мечтал Кириллов и по сравнению с которым сверхчеловек Ницше кажется только тенью. Это грядущий Антихрист, князь мира сего» Итак, изучив образ Ставрогина с точки зрения героя-маски, мы можем сделать вывод, что Николай Ставрогин- личность двойственная. Анализ эпизодов романа, в частности главы «У Тихона», которая логически завершает характеристику персонажа, позволяет приоткрыть завесу тайны образа данного героя, исследовать его путь духовной деградации, завершающийся самоубийством персонажа.
Литература (russian)
- Аверинцев С.С. Эсхатология // Философская энциклопедия. М., 1970. - Т.5. - 581с.
- Антология жизни и творчества Ф.М. Достоевского [Электронный ресурс] URL: https://www.fedordostoevsky.ru/research/aesthetics-poetics/101/ (дата обращения: 12.04.2019)
- Ф.М. Достоевский. Собрание сочинений в 15 томах. Л.: Наука. Ленинградское отделение, 1990. Т. 7. 847с.
- Коншина Е.Н. Записные тетради Ф.М. Достоевского. Л: Academia, 1935- 466 с.
- Пьянзина В.А. Авторский миф как жанр современной литературы // Universum: Филология и искусствоведение : электрон. научн. журн. 2017. № 9(43) URL: http://7universum.com/ru/philology/archive/item/5111 (дата обращения: 20.03.2019).
- Словарь персонажей произведений Ф.М. Достоевского / Накамура Кэнноскэ; пер. с яп. А.Н. Мещерякова. - СПб.: Гиперион, 2011-401с.
- Мочульский К.В. Гоголь. Соловьев. Достоевский. – М.: Республика, 1995. - 606 с.
Литература (english)
- Averintsev S.S. Eskhatologiya. Filosofskaya entsiklopediya [Philosophical Encyclopedia]. Moscow, 1970. V. 5, 581 p.
- Antologiya zhizni i tvorchestva F.M. Dostoyevskogo [Anthology of the life and work of F.M. Dostoevsky] Available at: https://www.fedordostoevsky.ru/research/aesthetics-poetics/101/ (accessed on 12. April 2019)
- F.M. Dostoevsky. Sobraniye sochineniy v 15 tomakh. [Collected Works in 15 volumes]. St. Petersburg, Nauka. Leningradskoye otdeleniye Publ., 1990. V. 7. 847 p.
- Konshina E.N. Zapisnyye tetradi F.M. Dostoyevskogo [Notebooks F.M. Dostoevsky]. St. Petersburg, Academia Publ., 1935, 466 p.
- Pyanzina V.A. Author's myth as a genre of modern literature. In: Universum: Filologiya i iskusstvovedeniye [Philology and Art Criticism], 2017. No. 9 (43) Аvailable at: http://7universum.com/ru/philology/archive/item/5111 (In Russ.)
- Slovar’ personazhey proizvedeniy F.M. Dostoyevskogo [Dictionary of characters in the works of F.M. Dostoevsky] / Nakamura Kennoske. St. Petersburg, Hyperion Publ., 2011, 401 p.
- Mochulsky, Konstantin V. Gogol. Soloviev. Dostoevsky. Moscow. Republic Publ., 1995, 606 p.